"Преображение и два культурных типа". (Александр Агеев)
Агеев Александр Иванович – генеральный директор Института экономических стратегий Отделения общественных наук РАН, президент Международной академии исследований будущего
Заявленная тема конференции «Духовная Культура – доминанта мировоззрения обновляющейся России» предполагает не простой и не легкий процесс утверждения духовной культуры во всех пластах реальной жизни. Предстоит восхождение от того, что имеется сегодня, к тому, что нам кажется образом будущего. Восхождение это связано с тем, как мы восходим к вершинам. Ими могут быть пики гор, высоты знаний, шедевры культуры, апогеи творчества, и есть две вершины, которые обладают абсолютной ценностью в духовной культуре, — Голгофа и Фавор. И мне кажется, что наша дискуссия происходит между двумя этими вершинами.
Обе они дают мощнейшие энергии бытия, любое восхождение предполагает преодоление и внешних препятствий, и собственных немощей. У каждого поколения есть свои эквиваленты этих вершин. Кому-то достается трагедия, сверх осязаемой, видимой меры, кому-то доводится жить в «подлые времена». Очевидно, что сегодня восхождение к вершинам происходит в ситуации серьезного напряжения. Но очень важно понимать: что напрягается и между чем, что сейчас происходит, что такое «более холодная война» и где она происходит.
Она происходит не только и не столько в мире материальных ценностей, в мире разрушения физических объектов, сколько в мире нашей психики и нашей ментальности. Именно за них идет глобальная борьба, а по сути своей — борьба за набор тех типов человеческих или человекообразных, которые скоро появятся и, возможно, будут даже доминировать на нашей планете в ближайшие два-три десятилетия. Вся эта «заварушка» на одно поколение, мы ощутим ее плоды очень скоро.
Сразу подчеркну, что на религиозном уровне понимания это не борьба между Богом и дьяволом. Последний не может посягать на Бога в принципе. Это скорее борьба ангелов и демонов, между разными типами и энергий, и разных духовных сущностей, которые связаны с ними, за нас, за наши сердца, образ жизни и поведение, за наши души. Эта борьба никак не увязана с юрисдикциями, это не борьба между одной и другой коалицией стран, это борьба цивилизационная, точнее — это борьба ядер, тех базовых ценностей, которые определяют лицо этих цивилизаций. По сути, можно сказать, что сталкиваются два концепта — концепт хищнического и концепт совестливого. За расчеловечивание или за сохранение и развитие человечности. Фактическая цель хищнического концепта — расчеловечивание, порабощение человека. Сейчас, каждый день, слыша отрывочные новости о том, как умирают пенсионеры в супермаркетах, как выбрасывают детей из маршруток, о совершенных или предотвращенных терактах и других преступлениях, мы сталкиваемся с реальными фактами процесса расчеловечивания. Он нарастает очень быстро, приобретает характер эпидемии, массовости, надвигается на нас, как цунами.
Раньше для того, чтобы какое-то явление, какой-то гаджет, какое-то техническое устройство стало достоянием хотя бы 50 миллионов пользователей, проходили десятилетия. 60–70 лет прошло от момента изобретения телевизора, автомобиля, самолета до того момент, когда 50 миллионов человек стали пользоваться ими. Интернет пробежал расстояние до этого рубежа за семь лет, Twitter и мобильный банкинг — за два года, многие новинки сегодня выходят на этот рубеж еще быстрее. Это все ведет к тому, что стремительно смешиваются в нечто новое мир физический, мир цифровой, мир биологический, мир ментальный. Только «граждан интернета вещей» через четыре года будет в 2–3 раза больше, чем людей, — 20 миллиардов. У каждого из этих устройств будет свое лицо, свой характер, практически свой паспорт. Эта новая индустриальная революция опирается на девять китов: роботы, 3D-моделирование, большие данные, дополненная реальность, «облака» и т.д. Это все уже с нами, рядом, здесь. Происходит настоящая битва между системами управления. В ней участвуют не только ведущие государства, но и наиболее продвинутые организации этих государств, корпорации, открытые и анонимные. Россия в лице своего государства до сих пор барахтается на уровне второго поколения систем управления. Может быть, два плюс. Мы еще, по сути, едва-едва научились немного управлять бюджетным процессом и небольшим портфелем проектов и программ. А между тем передовые игроки в современном мире осваивают технологии пятого поколения. Оно означает способность управлять потенциалами вещей и потенциалами людей.
Мы, в частности, серьезно отстаем в создании промышленных роботов, которые должны заменить наши немощи в тех вещах, которые нужно делать. Это затрагивает и образование, и медицину, и рабочие места, и быт, и воспитание детей.
В 2016 году произошел принципиальный перелом тенденций. Есть его знаковые события. Так, в этом году капитализация всего-навсего пяти компаний в мире достигла восьми триллионов долларов, и компании эти все цифровые.
Для сравнения: за 25 лет из России «утекло» порядка четырех триллионов долларов, не считая «утечки умов», а наш официальный ВВП составляет величину менее трех триллионов. Шесть триллионов потратили Соединенные Штаты на войну на Ближнем Востоке.
Но более важно то, что в этом году легализованы (в Японии) цифровые валюты как валюта государственная и то, что в этом году в Великобритании принят закон «О трех родителях», разрешивший практику искусственного комбинирования генома человека, а в Мексике уже родился первый такой ребенок. Это по своему смыслу уже перемены принципиальные.
Новая цифровая эпоха, безусловно, заключает в себе разновекторные энергии. C одной стороны, открываются фантастические возможности для творческой самореализации людей, развития экономики, научно-технического прогресса. Но есть и другая сторона. Она тоже творческая и тоже духовная в своем роде. Ведь бесы, как подчеркивали Святые отцы, тоже духовны. Мы иногда это забываем. По сути, стратегия хищнического концепта связана с воплощением социальной утопии. Она давно нарисована Оруэллом в «1984» и Хаксли в «О дивный новый мир». За этими концепциями не просто литературные произведения и отклики на них в мировой культуре и политических практиках, за ними опыт Римской империи, ее расцвета и господства. За ними опыт Египта, опыт Ренессанса, колоссальный рост знаний, капитала, технологические прорывы. С одной стороны, позитивные, великие достижения человеческого духа. Но была и другая сторона. Многие открытия и достижения использовались не ради благого дела, а для завоевания господства, порабощения других, утверждения доктрин, ценностей и практик миссионерства и колониализма.
Так, лидерство Британии в промышленной революции, создание военно-морского и торгового флота, формирование институтов кредита дало импульс множеству теорий прогресса с «европоцентричной» закваской. Но подоплекой была колонизация едва ли не всего мира. Суть колонизации проста — превращение стран и народов в данников, неэквивалентный обмен, как правило, с военно-силовым принуждением вплоть до разграбления и геноцида. Формы колонизации совершенствовались. После Второй мировой войны за внешними формами распада Британской империи, формальной либерализацией мировых рынков капитала и труда внутри западной мировой системы скрывалось утверждение новой мировой валютно-финансовой гегемонии и новых форм колониализма. Стоит заметить, что Россия, например, также являлась «данником» в определенные периоды ХХ века. И сегодня цель, поставленная президентом, формулируется как «наращивание экономического суверенитета».
Эти тенденции не утверждаются легко. Идет явное и скрытое сопротивление, вспыхивают всякого рода антиглобалистские движения, протесты во многих странах мира имеют антиолигархическую и антиимпериалистическую природу. Сноуден — это тоже протест против наступающей расчеловечивающей цивилизации. Происходят кризисы в самом эпицентре западной цивилизации — США и Европе. Они отражают множество дисбалансов, питающих нынешнее мироустройство, несправедливый характер которого осознается сегодня довольно широко.
У господствующих ныне кругов возникает желание преодолеть имеющиеся и усугубляющиеся дисбалансы за счет фактической экспроприации и разрушения или стагнирования ряда зон экономической активности, усиления монополизма и концентрации богатства и влияния. Только в последние годы разным операциям социальной деструкции подверглись восемь стран, на роль мишеней для операций экспроприации выставлены Россия, Китай, Индия, Украина, страны Южной Америки.
Приведу несколько высказываний о том, как рисуется образ этого будущего, ближайшего будущего. Теоретики трансгуманизма декларируют: «Кто решит остаться человеком, откажется улучшаться, будет иметь проблемы, он станет шимпанзе будущего» и «Люди будут отброшены как вторая ступень ракеты, судьба людей не будет представлять никакого интереса для сверхразумных роботов. Людей будут рассматривать как неудавшийся эксперимент». По Жаку Аттали, одному из ведущих теоретиков нового проекта, эвтаназия будет одним из главных инструментов будущего. В гуманистической логике свободы права на убийство и самоубийство являются абсолютной ценностью. Каждый сможет продавать и, наверное, покупать талоны на жизнь, талоны на смерть... Фукуяма, тоже один из известных аналитиков, подчеркивает, что «дизайнерские» дети, то есть дети, выращенные искусственно, у которых может быть трое-четверо, а то и десять родителей, положат конец иллюзиям политического равноправия.
Иными словами, новое рабство в итоге затмит все ранее случавшиеся образцы тоталитаризма, авторитаризма, деспотий, имперства. Сейчас нужно отдавать себе отчет со всей ясностью, не просто радостно скандировать наши ценности, а на самом деле понимать, что лежит в основе, возможно, главного конфликта нашего времени. Мы действительно уже сталкиваемся с рисками глобального расчеловечивания, восстановления массового рабства, принципиальной ликвидации человечности. Возможность контроля и достижения этой цели дала цифровая платформа, которая появилась и стремительно совершенствуется при нашей жизни. Все эти гаджеты, телефоны, имеющие массу позитивных функций, являются основой и для творчества, и для проекта расчеловечивания. Как и ядерная энергия является и источником тепла и электричества, и методом уничтожения человечества.
Один из методов самоутверждения расчеловечивающего концепта — шельмование традиционных, «человечных» ценностей, превращение их в смешные, нелегитимные, фольклорные, неприличные. Например, недавно скончался один из великих людей ХХ века, задумавшийся обо всем этом еще 50 лет назад, Фидель Кастро. В Twitter отозвался Ходорковский: «Кастро начал свою жизнь борцом за справедливость, а закончил клоуном». Это кто и о ком сказал? Но высказывание и символичное, и симптоматичное. Их много, цель одна — дискредитация и компрометация любых ценностей, противостоящих расчеловечиванию.
Нам необходимо в этой обстановке хорошо понимать, почему рухнули прежние попытки и в России, и не только в России, построить общество, основанное на возвышенных ценностях — не на ценностях банальных, не на ценностях потребительства, а на ценностях творчества во всех сферах, в науке и культуре, где угодно. И почему есть основания полагать, что провалится и эксперимент по обесчеловечиванию? Ответ-то прост: на лжи и рабстве такие замки и такие вавилоны не строят. А проект обесчеловечивания, по сути, построен на лжи и на идее замаскированного рабства.
Что нам предстоит в ближайшие годы? Метафорически говоря, нас ждет «распределенная Голгофа» для всех вместе и для каждого в отдельности. Эти беды предстоит пережить, они нахлынут в ближайшие годы, как цунами. И нам предстоит победа. Потому что любая победа — это преодоление беды. И у нас, к счастью, есть опыт побед и есть опыт героев, которые эту победу несли.
Вспомним Юрия Гагарина. Мы все помним его улыбку, но мы очень мало помним о том, как шло на высшем уровне принятие решения, почему именно Гагарин должен стать первым человеком в космосе. Представители правительства, военные, ученые, врачи отмечали, что он не только здоровый человек, не только беззаветно верит в успех полета, не только прекрасно переносит тренировки, самый сообразительный и гармонично развитый. У Гагарина, подчеркивали во время выбора кандидатуры, которую посылали и на возможную смерть, и на перспективу мировой славы, была «большая человеческая теплота». Титов тоже был замечательный человек, но «большая человеческая теплота» и улыбка отличали именно Гагарина. И особо важно было то, что его судьба была похожа на биографии миллионов соотечественников. Уникальность Гагарина отражала массовость культурного типа, выросшего в условиях трагического и героического строительства «самого справедливого и прогрессивного общества». По большому счету этот эксперимент рухнул именно в сложнейшей борьбе энергий очеловечивания и бесчеловечности.
А что же произошло с нами за последнюю четверть века? Мы, по сути, променяли улыбку Гагарина на ухмылку Березовского. В этом принципиальная разница двух состояний нашей страны тогда и сейчас. Но это вовсе не значит, что наша культура сможет забыть улыбку Гагарина. Речь о другом — о том, что наше общество, а это значит — и мы с вами, совершили это восхождение на высоты преображения человеческого духа. Таким же восхождением была и Победа.
Напомню, что в библейской истории акт Преображения произошел за 40 дней до Голгофы. Иисус Христос взял с собой на Фавор всего-навсего трех своих учеников, не всех, а именно трех — Петра, Иакова и Иоанна. В этом тоже сокрыта великая тайна и большая смысловая нагрузка. Причастниками этого события были также Илия и Моисей, что продемонстрировало, в современных терминах и в нашем контексте, неразрывную значимость и неразрывную связь культуры. Совершить акт преображения невозможно без ссылки и опоры на традицию, на давние ожидания, на деяния предшественников, хранивших существо Завета.
На Фаворе было хорошо весьма, об этом сообщают все Евангелия, так хорошо, что Петр не выдержал и молвил: «Господи, давай поставим здесь шалаши и останемся здесь навечно». Вершина состояния, доступная человеку. Современными словами, Иисус Христос продемонстрировал на Фаворе колоссальную не только духовную, но и фактически технологическую мощь. Простите за термин технократический в рассказе о священном событии, но сегодня мы намного лучше в научном смысле понимаем то, что произошло на Фаворе. То, что в христианстве называется «телесной обоженностью личности», имеет свои проекции в ценностях восхождения во всех традиционных религиозных системах. Более того, ценность восхождения есть условие доминанты именно духовной культуры, ориентированной на предотвращение расчеловечивания человека, поворот его эволюции на высшие ориентиры.
Как однажды заметил Жорес Иванович Алферов, физик и коммунист, между прочим, Нильс Бор, когда был студентом, думал, что знает физику лучше всех. Спустя годы Бор уже думал иначе: «А теперь я знаю, что лучше всех физику знает Бог». Спасибо!